Стамбульская конвенция в новом виде отложена

Напомним, что на последнем заседании Комитета Сейма по правам человека законопроект был значительно доработан. Комитет, руководимый профессиональным геем (как он сам себя называет) Томасом Витаутасом Раскявичюсом, ввел в проект понятие «гендерного насилия». Многим это понятие напомнило положения Стамбульской конвенции, касающиеся отказа от гендерных стереотипов. Не ускользнуло оно и от внимания некоторых членов Сейма.

Дух Стамбульской конвенции

Выступавшая перед голосованием от имени фракции «крестьян» и призывавшая не поддерживать проект закона Аста Кубилене обратила внимание на то, что законопроект пытается «протолкнуть» положения Стамбульской конвенции: «Проблема насилия в нашем обществе большая и глубокая. Ее обязательно нужно решать, но я не могу согласиться с тем, что решать ее надо, руководствуясь идеологическими клише и не обращая внимания на правовые принципы.

Прискорбно, что, видя несогласие общества ратифицировать Стамбульскую конвенцию, предпринимаются попытки перенести ее положения в данный закон, т.е. ввести понятие «гендерного насилия», которое не имеет юридической ясности. Спросите людей на улице, как они понимают это положение, и вы услышите разные интерпретации. А такого быть не должно.

Более того, предлагаемое проектом понятие «гендерного насилия» является избыточным и идеологизированным. Как понять, что такое «умышленное физическое, психическое, сексуальное, экономическое или иное воздействие на человека в ближайшем окружении, будь то действие или бездействие, которое наносит человеку физический, материальный и/или нематериальный ущерб»? Что это значит? Ведь насилие осуществляется не над полом, а над более слабым человеком», - говорит в своем выступлении А.Кубилене.

По ее мнению, целью авторов закона не является намерение улучшить положение женщин, поскольку они гендерное насилие вносят в закон как факт: «А если что-то изменится? Не придется ли потом менять определение «гендерного насилия»? Может, лучше сразу отказаться от этого понятия».

Выступавший член Сейма Миндаугас Пуйдокас также увидел в новом проекте положения Стамбульской конвенции. «Благодаря усилиям Партии свободы и Т.В.Раскявичюса, Стамбульская конвенция возвращается в Сейм - только в другой форме. Потому что правящие так договорились. После обсуждений в комитетах стало ясно, что в проект пытаются перенести идеологический дух Стамбульской конвенции. Так, Комитет по правам человека принял решение включить в проект понятие «гендерного насилия». Хотя в законе уже есть понятие «домашнего насилия», которое описывает все возможные формы насилия».

Притворились, что не видят?

О том, что в проекте закона скрываются положения Стамбульской конвенции, силы, поддерживающие проект, не говорят. Например, Моргана Даниэле, выступавшая от имени своей фракции, заявила, что литовское общество - общество насилия: «Это значит, что воспитывать свою жену в Литве до сих пор является обычным делом и считается нормальным. А дети, выросшие в такой среде, где насилие - норма, становятся вторичными жертвами ситуации».

Призывающая голосовать за проект Довиле Шакалене, которая в свое время разработала расколовший общество Закон о защите прав ребенка, говорит, что пришло время помочь и женщинам. По ее словам, полиция в Литве ежедневно получает сотни сообщений о насилии и, что о еще стольких же случаях насилия не сообщается: «Ведь насилие оправдывается. Это происходит из-за страха. Странно, что в центре нашего внимания находится не жертва, а насильник. Мы должны понять друг друга, но что мы можем сделать сегодня, чтобы жертва обратилась за помощью и получила ее? Пока что скорость и качество помощи оставляют желать лучшего».

Выступавший в дебатах социал-демократ Альгирдас Сисас говорил о политической ориентации: «Я удивлен, что некоторые мои коллеги, не имеющие твердой политической ориентации, пытаются увидеть нечто подобное здесь. Я считаю, что каждый прежде всего должен определиться со своей политической ориентацией, и тогда вопросы решать будет значительно легче». Он сказал, что политики, рассуждающие о поддержке семьи, сначала должны обратить внимание на то, что происходит в литовских семьях. «Почти в 80% случаев жертвами становятся женщины, так зачем цепляться за термины, обозначающие гендерное насилие?» - задает вопрос А.Сисас.

Консерватор Кястутис Масюлис в своем выступлении заявил, что, согласно статистике, жертвами домашнего насилия чаще всего становятся женщины: «Значит, это действительно гендерное насилие, и причины его социальные, исторические».

Насилие и так запрещено

Выступавший от фракции регионов Литвы Пятрас Гражулис заявил, что такой закон не нужен, поскольку насилие в Литве и так запрещено другими законами: «Очевидно, что после того, как не удалось «протолкнуть» ратификацию Стамбульской конвенции, предпринимаются попытки перенести ее положения в проект закона. Что такое гендерное насилие? Может, давайте еще узаконим насилие, основанное на цвете глаз или волос, а может быть, на росте или весе человека? Где границы абсурда? Насилие в отношении кого бы то ни было недопустимо и карается в соответствии с Уголовным кодексом».

Консерватор Вилия Алекнайте-Абрамикене сказала, что никто не отрицает факта насилия. «Недавно, как фокусники вытаскивают из шляпы кролика, председатель Комитета по правам человека вытащил из шляпы термин «гендерное насилие». Нам пытаются заговорить зубы и объясняют, что это ничего не значит. Но это не невинное понятие. Оно взято из Стамбульской конвенции, а это уже идеология.

Там признается, что насилие по половому признаку является социальным механизмом. Но насилие - это не механизм, а «хамизм». Государство должно с этим бороться, предоставляя учреждениям необходимые инструменты. Именно для этого и был изначально предназначен данный закон. Я призываю вас голосовать за здравый смысл и исключить это понятие», - предлагает В.Алекнайте-Абрамикене.

Когда наступило время голосования, «крестьянка» А.Кубилене от имени своей фракции попросила сделать перерыв до следующего заседания, аргументируя это тем, что она получила много отзывов о проекте и хочет их изучить. Сейм в ходе голосования согласился с этим предложением.